Залюбити до смерті: Плюси та мінуси зеленого туризму


Напечатано Киевский телеграф 5-11 октября 2007 г.

Залюбить до смерти 



“Туризм подобен огню.  Он  может
 приготовить вам еду, а может  и сжечь ваш дом дотла”
Робин Фокс,
американский антрополог, писатель


Культурный и зеленый туризм – два вида альтернативного туризма, которые развиваются последний десяток лет в Украине. Красивая природа заманчива для утомленного цивилизацией, компьютерами, шумом горожанина, мечтающего о крике петуха на рассвете и кружке парного молока. Это  - зеленый туризм. Жители Карпат, не в пример их восточным собратьям, сохраняют традиции и живут также,  как и  их предки. Поэтому попутно к молочку можно  изучит быт, посмотреть старинные обряды, а, если повезет, то и  поучаствовать в них.  Это – культурный туризм. Вроде бы ничего худого. И сами названия таких поездок  –  зеленый, сельский, культурный туризм, экотуризм – возвышают экотуриста в его собственных глазах.
Но проблемы есть. И заключаются они даже не в том, изменится или нет карпатское село от наплыва «зеленых» туристов, а как скоро и до какой степени оно изменится. В Украине в последнее время идет  сумасшедшая пропаганда сельского туризма. «Спилка содействия  развитию сельского зеленого туризма в Украине»  сложа руки  не сидит. Цели Спилки  вроде бы самые что ни на есть благородные: популяризация отдыха в украинском селе, содействие развитию сельской инфраструктуры и самозанятости сельского населения, сохранение культурного наследства  и  окружающей среды. В 2003 року с ее помощью был принят Закон Украины "Про особисте селянське господарство", который дает право собственнику  частного хозяйства предоставлять услуги в сфере сельского зеленого туризма с использованием имущества этого хозяйства. Спилка раздает селянам, согласившимся сделать из своих домов мини-отели, знаки «Зелена садиба», прямо называя такой знак «новым инструментом маркетинга». Как вяжется маркетинг,  элемент беспринципного бизнеса,  со статусом Спилки Всеукраинской общественной неприбыльной организации, остается только догадываться.
Представим себе гуцульское карпатское горное село, которые еще, к счастью, сохранились.  Дома у жителей практически одинаковые и построены для удобства, а не с целью удивить соседей. Живут гуцулы практически так, как и их предки: сохранили язык, обряды, обычаи. По праздникам облачаются  в национальные одежды. Муж требует от жены новую вышиванку каждый год по одной простой причине: снашивает. Гуцулы органично сосуществуют вместе с природой, мусора и ржавого металлолома на их землях не увидишь, а пьют они чистую сладкую колодезную воду, из которой даже порошковый кофе кажется удивительно вкусным. Теперь посмотрим, как изменится жизнь такого села под влиянием «благих» целей Спилки и ее маркетинга.
«Содействие развитию сельской инфраструктуры» на самом деле означает, что собственный дом гуцулу придется или перестраивать (достраивать этажи, сауны, бильярдные, туалетные комнаты, проводить хлорированный водопровод), или даже возводить отдельно стоящий отель-мотель. Но это полбеды. Туристу нужны развлечения. Вот цитата из пропагандистской статьи: «Если раньше туристы предъявляли требования к удобствам, то теперь им хочется развлечений. Верховая езда, прогулки к водопаду, и даже сбор лекарственных растений на вершинах гор – все это сделано во имя отдыхающего и на благо его». «Во имя отдыхающего» один «селянин» около Коломыи уже сейчас предлагает следующий джентльменский набор: «Отель, ресторан, сауна, баня, бильярд. Рыбалка, квадроциклы, горные велосипеды, конные прогулки, экскурсии, трансфер». Понятно, что отели и рестораны не вписываются в архитектуру села, и если все последуют примеру приколомыйского «селянина», то село перестанет быть таковым, а  сделается больше похожим на пригородный дачный поселок.

 «Содействие  самозанятости   сельского населения» приведет к тому, что вышивать, доить коров и заниматься животноводством гуцулам станет недосуг. Сельские жители превратятся в обслуживающий персонал, а молодежь не захочет заниматься традиционными видами деятельности и жить по законам предков. Денежные  туристы станут  для них образцом поведения, и стиль жизни, который складывался веками, разрушится.
Вот вам живой пример из острова Крит. Там восстановили две заброшенные школы XIX и XIV вв.  Byzantine chapel внутри города Avdou. Но не для того, чтобы там молиться или учиться. Восстановили данные заведения дабы проводить там фестивали на открытом воздухе и   всякие культурные мероприятия с участием заезжих артистов. Цель – передвинуть туристов, сконцентрировавшихся на побережье, и рассеять их по 150-мильному острову, где многие селения остались заброшенными из-за того, что юное поколение ринулось искать работу на богатое туристами побережье thus endangering traditional village life.
«Сохранение  культурного наследства». На самом деле все наоборот. Во-первых, туристы имеют обыкновение отщипывать, откалывать, портить все, что им попадается под руку. На том же острове Крит есть город Hersonissos, построенный в романском и византийском стиле. Представьте, что на 5 тыс. жителей там приходится 55 тыс. туристов. Проехать по улицам Hersonissos практически невозможно и не только из-за туристов,  заполонивших улицы, но и из-за археологических развалин. Такая орава в буквальном смысле слова сносит все с ее пути.   
Во-вторых, наплыв туристов inevitably изменяет культуру не в лучшую сторону, и ведет к утере местной уникальности и authenticity.  Автор видела собственными глазами гуцульскую свадьбу, которая состоялась во время этнического фестиваля. Жених  и невеста минут десять не могли зайти в церковь, так как им заграждала дорогу угрожающе-молчаливая толпа гостей села, щелкающих фотоаппаратами и стрекочущих кинокамерами. Потом эта же клацающая орда вошла в церковь при полном попустительстве батюшки. В результате таинство венчания превратилось в туристический продукт.
В третьих,  аборигены совершенствуют свои праздники и обычаи, подстраиваясь под гостей, которые платят  за участие в чужих обрядах. Стараясь привлечь побольше приезжих, местные жители придумывают обычаи и ритуалы, которые при обычном течении жизни никогда бы не возникли.  Например, в поселке Грыцив, что в Хмельницкой области изобрели праздник «Грицівські витріщаки». Появился он, по словам восторженной корреспондентки,  когда в Грыциве гостили белорусы. Кто-то из них, якобы, сказал: «Ну, у вас такие грыцивские вытрищаки!..», типа столько всего интересного вокруг, что глаза разбегаются. С тех пор вот уже три года здесь проводят «оригинальный перформанс на речном берегу — гостей развлекают и потчуют фирменными грыцивскими разносолами».  Корреспондентка, сама того не понимая, назвала вещи своими именами: обряды замещаются перфомансами, направленными на развлечение гостей.
Цель «сохранение окружающей среды» проиллюстрирует  рекламный зазыв того же приколомыйского «селянина». «Влаштуйте собі захоплюючу екстремальну поїздку на потужних квадроциклах!». Попутно предлагается экскурсия в тисовый заповедник. Дорисуем сами такую с позволения сказать «экскурсию». По желанию отдыхающего и за деньги, наверное, можно будет и лекарственные травки пощипать, и рыбку половить, и шашлычок устроить, а может даже и живность какую подстрелить.
Теперь посмотрим новыми глазами на наше гуцульское село.
Ландшафт  изменился. Все глубже и глубже заползают в зеленую зону развлекательные центры. Горы общипаны, усыпаны мусором, а вокруг все носятся на квадроциклах. Коров доить некому: все здесь «во имя отдыхающего и на благо его».  Молодежь подражает отдыхающим,  и отказывается носить вышиванки. Захочется ли теперь ехать в карпатское село тем, кто изначально хотел просто попить парного молочка? Вопрос риторический. «Зеленый» турист  разрушил то, что его первоначально там привлекало.

Спасение тонущих – дело рук самих тонущих
            Необратимо изменились страны Карибского бассейна, Мексики, острова Крит... А ведь когда-то жители этих районов тоже радовались легкому хлебу, который оказался впоследствии горше полыни.  Стиль  их жизни разрушен до основания.
А вот обитатели селения Прайнха до Канто Верде (Prainha do Canto Verde) вызывают уважение, и их история должна послужить примером для украинских селян. Прайнха до Канто Верде – это рыбацкий поселок в Бразилии, насчитывающий  1200 жителей. Издавна мужчины этого поселка рыбачили, а женщины, дети и старики занимались домом, сельским хозяйством, кустарным производством.  Издавна жили прайнховцы среди прекрасных пляжей и лагун. Рай,  да и только. Но на каждый эдем, как оказалось, есть покупатель. В 1979 году нечистоплотные  дельцы не преминули обманным путем зарегистрировать на себя 749 гектаров такого парадиза. Затем они быстренько продали  землю застройщику для сооружения соответствующей туристическому бизнесу инфраструктуры. Жители Прайнхи, увидев такой поворот событий, принялись искать правды. С помощью Archbisop and the Center for Human Rights стали обивали пороги  судов. Длилась судебная тяганина годами. Противостояние  сторон было не детское, и сопровождалось угрозами, физическим насилием вооруженных банд, оплаченных застройщиками. Суд, в конце концов,  признал сделку продажи земли незаконной, но прессинг со стороны застройщиков продолжался. Чтобы убрать конкурентов, к застройщикам примкнули владельцы пиратских рыбацких суден (по нашему – браконьеры).  В 1993 году устав от борьбы прайнховцы предприняли так называемый «S.O.S Парусное Путешествие За Выживание». Два месяца 4 рыбака курсировали от Прайнхи до Рио-де-Жанейро с плакатами протеста против пиратского рыболовства, спекуляции земельными участками, развития массового туризма  и недостаточной поддержки правительством рыболовства. Параллельно с такими же плакатами по суше колесили две девушки на автомобиле.
            Постепенно прайнховцы поняли, что от туристов им уже не отвертеться. Любители понежиться в лагунах все равно придут в эти благословенные края. И не только состоятельные, для которых нужны отели, но и мелкотравчатые –  с шашлыками (или что там у них, у бразильцев), громкой музыкой,  кучами мусора и пожарами после себя.  Тогда обитатели поселка собрались и принялись размышлять, как выжить в таких условиях. Оглянувшись на соседей, они увидели буквально следующее. Соседи, пустившие  туристов в свои дома, получили наркотики, проституцию, криминал и все такое. Причем, подавляющее большинство туристического бизнеса (рестораны, гостиницы и т.д.) содержались пришлыми. Местное  население практически было вытеснено из экономической деятельности. Отели и рестораны нарушили архитектурный вид селений, а рыбаки как класс практически исчезли с лица сопредельных поселков. Одних вытеснили силой, а другие добровольно подались обслуживать туристов.  
            Пораскинув мозгами, прайнховцы решили: не пустить туристов мы не можем, но установить свои правила их пребывания на нашей земле – обязаны. Иначе – каюк. С тех пор максимум туристов, которые могут быть одновременно размещены в Прайнха до Канто Верде – 45 человек.  Поесть они могут только в небольших ресторанчиках, владельцами которых являются местные жители. Рыбаки поставляют туда свежую рыбу, раков, креветки, а селяне – манго, апельсины, пиво, кофе, бананы, орехи кешью, ананасы.
            Туристов, жаждущих покататься на водных лыжах, на скоростной моторной лодке,  прыгать с парашютом или поездить на квадроциклах, просят не беспокоиться. Любые телодвижения приезжих в Прайнхе направлены на естественное  взаимодействие с природой и культурой прайнховцев.  Тамошние гиды устраивают прогулки на катамаранах или на борту парусной яхты, водят приезжих по барханам, показывают скрытые соленые лагуны, соседние рыбацкие поселки и устричную ферму.  Детки споют гостям песенку об истории поселка (не опуская истории о попытке захвата этих краев земельными перекупщиками), о Парусной Регате 1993 года и о заботе аборигенов об окружающей среде и культуре своего народа. Ремесленниками в поселке, как и положено, преимущественно  являются детвора, женщины и кустари. Их изделия (рукоделие, вышивки и игрушки) продаются сувенирной лавке, а пляжная одежда типа бикини и саронга – в местном магазинчике.        
            Один  французский безымянный визитер, насмотревшись на прайнховцев изрек: «Здесь приезжие приспосабливаются к местным жителям, а никак не наоборот». И именно эти слова  должны стать девизом организаторов зеленого и культурного туризма в Украине и украинских селян, которые намереваются или уже принимают зеленых и не очень зеленых туристов в своих домах. Гость должен знать свое место, и нужно его поставить в такие условия, чтобы он вел себя как гость и подстраивался под стиль жизни хозяев дома, «а никак не наоборот».        


Немає коментарів:

Дописати коментар